«Давид и Голиаф», или «Давид, убивающий Голиафа» — хранящаяся в Лувре картина Даниеле да Вольтерры, двусторонняя роспись маслом на сланце.
![]() | |
Даниэле да Вольтерра | |
Давид и Голиаф. 1550 год | |
Отдел живописи Лувра[d][1][2] и Версаль | |
(инв. INV 566 и F 2945 C) | |
![]() |
Это уникальная работа: она показывает на двух сторонах одной сланцевой таблички видимую с разных точек зрения сцену битвы Давида с Голиафом.
Картина представляет собой очень известную сцену: Давид только что попал в лоб Голиафу брошенным из пращи камнем. Гигант упал на землю, и Давид схватил свой меч (кривой скимитар), чтобы прикончить его.
Джорджо Вазари в своих Жизнеописаних художников 1568 года рассказывает, что Джованни делла Каза, начавший писать труд о природе живописи, заказал Даниеле да Вольтерре небольшую скульптуру поединка Давида с Голиафом (не сохранилась), а затем и двустороннюю картину, представляющую этот же момент с разных точек зрения.
Заказ следует рассматривать в контексте дискуссии, устроенной в 1550—1555 годах Бенедетто Варки. Ещё в 1547 году он собирался прочитать три лекции на тему сравнения живописи и скульптуры, и прежде чем сделать это, решил спросить мнение на этот вопрос своих великих современников: Микеланджело, Вазари, Бронзино, Понтормо и Бенвенуто Челлини. Работа да Вольтерры продолжает развернувшуюся после ответов мэтров дискуссию.
Один из аргументов в пользу скульптуры была её долговечность: скульптуре не страшны ни пожары, не черви-древоточцы — ответом да Вольтерры был выбор камня в качестве материала для картины.
Другим плюсом скульптуры являлось множество возможных точек зрения — именно поэтому да Вольтерра делает картину двусторонней, изображая одну и ту же сцену, видимую с противоположных точек. Поиски множественности точек зрения в живописи были и до него — так ещё в 1520 году Джованни Джироламо Савольдо рисует себя в окружении двух зеркал и начищенной кирасы, предоставляющих возможность изобразить естественным образом несколько разных углов зрения на один и тот же предмет. Более того, тот же Вазари рассказывает о картине Джорджоне, где множество зеркал позволяло «увидеть все возможные виды жеста человеческого, не обходя вокруг шедевра».
Картина уникальная: это единственный пример живописи на таком большом куске сланца (Вазари, впрочем, упоминает Себастьяно дель Пьомбо, нарисовавшего в 1530 году первые картины на камне — они пользовались успехом у публики). Это первая картина, представляющая одну и ту же сцену, видимую с двух сторон.
Простое сравнение картины, предлагающей две разных точки зрения на изображённую сцену, со скульптурой, говорит скорее в пользу последней — так Челлини, в своём ответе на вопрос Варки, упоминал свои работы, позволяющие видеть сцену с восьми разных точек зрения.
Тем не менее, картина да Вольтерры предлагает нечто большее, чем просто две точки зрения: не будучи связанной ограничением непрерывности точек зрения, как это происходит со скульптурой, художник позволил себе создать небольшие отличия в сценах на двух сторонах картины, создавая тем самым ощущение динамики. Например, на лицевой стороне Голиаф только что упал, его колено ещё в воздухе, руки приподняты, колено Давида прижимает его к земле; тогда как на оборотной стороне, кажется, изображена та же сцена на несколько мгновений позже: Голиаф полностью повержен, Давид обрёл устойчивую позу и приготовился прикончить великана. Направление времени видно и по положению плаща Давида: на лицевой стороне (бросок героя) он развевается существенно сильнее, чем на обратной (убийство великана). За время, за которое зритель обошёл вокруг картины, изображённая на ней битва несколько продвинулась.
На лицевой стороне картины видны праща, из которой Давид запустил камень в Голиафа, и ножны великана, откуда Давид вытащил меч — оба предмета важны для понимания начала битвы. На оборотной стороне их уже не видно.
Художник также позволяет себе лёгкое нарушение когерентности двух изображений, в основном в том, что касается одежды Давида: ремешок, перекинутый через плечо и удерживающий плащ героя, отсутствует на лицевой стороне картины — возможно, художник нарочно опустил его, чтобы проще было подчеркнуть мускулатуру Давида.
Во время работы художника сланец раскололся — его скрепили двумя едва заметными скобами.
Картина быстро прославилась, но несмотря на это, имя ее автора было забыто. Картина сначала принадлежит её заказчику — Джованни делла Каза, затем по очереди Аннибалу Ручеллаи (итал. Annibal Rucellai), кардиналу Монтальто (итал. Montalto) и кардиналу Джудиче (итал. Giudice).
Последний итальянский хозяин картины установил её на великолепный пьедестал из позолоченного дерева, позволявший крутить картину.
31 июля 1715 года, спустя полтора века после того, как она была нарисована, картина была подарена Людовику XIV в качестве картины Микеланджело. Подарок был дипломатический — преподнёсший картину Антонио дель Джудиче дарил её от имени своего брата, кардинала Джудиче, представлявшего интересы папского двора.
Подарок установили в Малой галерее Версальского дворца, но дипломатическая миссия провалилась: 1 сентября 1715 года, спустя 32 дня после подарка, король умер. А в 1718 году Антонио дель Джудиче выслали из страны.
После революции, в 1797 году, картину передали в Лувр. В 1801 году её выставили в Большой галерее.
В 1940 году картина была эвакуирована в замок Фонтенбло, где и оставалась в течение 68 лет. В период хранения картины в замке она была повреждена во время бури, разбившей окно замка.
Начиная с 2008 года, после реставрации, картина снова выставляется в Большой галерее Лувра.
В Лувре также хранятся два эскиза Даниеле да Варреры, они являются частью коллекции департамента графических искусств музея.
Существует ещё четыре эскиза Микеладжело для этой картины, они хранятся в Нью-Йоркской Библиотеке Моргана. Эти эскизы позволяют предположить участие Микеланджело в создании композиции картины да Вольтерры.