Антони́на Миха́йловна Гуми́лина (1895, Рязанская губерния — лето 1918, Москва) — российская художница, поэт. В 1913 году была в близких отношениях с Владимиром Маяковским. Из всего поэтического творчества Гумилиной сохранилась лишь одна строка посвящённой Маяковскому поэмы «Двое в одном сердце»: «Только о себе, только о себе, пусть о другом не будет речи…»
Антонина Гумилина | |
---|---|
Имя при рождении | Антонина Михайловна Гумилина |
Дата рождения | 1895(1895) |
Место рождения | Рязанская губерния, Российская империя |
Дата смерти | 1918(1918) |
Место смерти | Москва |
Гражданство |
![]() |
Учёба | Студия живописи и рисунка И. И. Машкова |
Антонина Гумилина родилась в 1895 году в Рязанской губернии[1]. С детства рисовала и писала стихи[1].
До приезда в Москву в 1913 жила в имении матери в Рязанской губернии. В Москве поселилась в Барашевском переулке — предположительно, в доме деда (после Октябрьского переворота дом был экспроприирован новой властью, а Гумилина была оставлена жить в одной из комнат). Готовясь к поступлению в Московское училище живописи, ваяния и зодчества (МУЖВЗ), занималась в студии живописи и рисунка И. И. Машкова. К этому времени относится знакомство Антонины Гумилиной с Владимиром Маяковским, у которого только что сошёл на нет платонический роман с Верой Шехтель[2] (сама Шехтель не считала роман законченным и пыталась его продолжать[3]).
Следующая возлюбленная Маяковского Эльза Каган (после замужества Эльза Триоле), хорошо знавшая Антонину Гумилину и бывавшая у неё в Барашевском переулке ещё в свои гимназические годы, так описывала её в поздних воспоминаниях[4]:
Звали её Тоней — крепкая, тяжеловатая, некрасивая, особенная и простая, чёткая, аккуратная, она мне сразу полюбилась. Тоня была художницей, кажется мне — талантливой, и на всех её небольших картинах был изображён Маяковский, его знакомые и она сама. <…> Смутно помню, что Тоня также и писала, не знаю, прозу или стихи. О своей любви к Маяковскому она говорила с той естественностью, с какой говорят, что сегодня солнечно или что море большое. Тоня выбросилась из окна, не знаю в каком году. Володя ни разу за всю жизнь не упомянул при мне её имени[4].
По предложению Велимира Хлебникова Гумилина подписала воззвание «Председателей земного шара» и, соответственно, была включена Хлебниковым в число первых трёхсот семнадцати председателей[1].
Покончила с собой в состоянии наркотического опьянения[1].
В последний год жизни Гумилина была женой художника Эдуарда Шимана[1].
О похоронах Антонины Гумилиной и месте её захоронения не сохранилось никаких сведений[5]. Шиман, который наверное был организатором или, по меньшей мере, участником похорон жены, умер в 1942 году в заключении, не оставив никаких воспоминаний[6]. Два года спустя после самоубийства Антонины Гумилиной Шиман познакомился с Еленой Лисснерrude, с которой в 1921 году уехал в Прагу, а затем в Берлин. Но уже в 1924 году Лисснер вышла замуж за немецкого дизайнера интерьеров, уроженца Москвы, Альбрехта Бломберга[7].
Особенно активно Антонина Гумилина выставлялась в 1917 году[1]. На «Посмертной выставке А. Гумилиной», которая проходила в 1919 году как 17-я государственная выставка, и организацией которой занимался Эдуард Шиман, было представлено 73 картины художницы[1].
Роман Якобсон оценивал пропавшие рисунки Гумилиной с изображением Маяковского как «реализм художницы, прошедшей через кубизм»[1].
Некоторые несохранившиеся картины Антонины Гумилиной известны по воспоминаниям видевших их мемуаристов.
Картина с новозаветным сюжетом тайной вечери (последняя трапеза Иисуса Христа со своими ближайшими двенадцатью учениками) известна по воспоминаниям «Заглянуть в прошлое» Эльзы Триоле. Привычное место Христа за столом занимал Маяковский[8][9].
Короткое описание картины содержится в воспоминаниях Эльзы Триоле. Убогая комната с кроватью. У окна стоит Маяковский с копытцами вместо ступней, на кровати сидит Антонина Гумилина в рубашке[8][9].
Большая акварель «Свадьба Маяковского» известна по воспоминаниям «Наша молодость» учившегося вместе с Антониной Гумилиной у Ильи Машкова Владимира Роскина. Картину она показала ему незадолго до самоубийства. На картине в центре свадебного стола сидел Маяковский во фраке, справа от него — Антонина Гумилина в подвенечном белом платье, слева — толстый Давид Бурлюк с лорнетом в руке. Вокруг этой центральной группы располагались молодые художники мастерской Машкова, в числе которых Роскин нашёл и себя[10][9].